Зайцев Кирилл Иосифович

000107604128.III.1887, Санкт-Петербург — 26.XI.1975, Джорданвилль, США

Юрист и богослов. Окончил экономическое отделение Санкт-Петербургского политехнического института имени Петра Великого (1910), кандидат экономических наук, оставлен на кафедре государственного права для подготовки к научной деятельности. Затем занимался в Гейдельбергском университете. Сдал экстерном государственные экзамены на юридическом факультете  Санкт-Петербургского университета (1912) и оставлен на кафедре государственного права.

Во время 1-й мировой войны — помощник управляющего делами особого совещания по продовольственному делу.  При Временном правительстве — начальник городского отдела Главного управления по делам местного хозяйства. Во время гражданской войны — начальник продовольственного отдела в Южной армии, занимался газетным делом.

С армией генерала Врангеля эвакуировался в Константинополь, затем переехал в Софию, где редактировал газету П.Б.Струве «Русская мысль». В 1922 уехал в Прагу, где читал курс административного права на русском юридическом факультете и в Кооперативном институте. При русской академической группе сдал магистерские экзамены по кафедре политической экономии, приват-доцент. По приглашению П.Б.Струве переехал в Париж (1925) и редактировал газету «Возрождение». Редактор газеты «Россия и славянство». По приглашению переехал в Харбин (1935). Ректор Педагогического института, читал на Юридическом факультете курсы: начала экономики и права, основы этики (осень 1935 — 1 января 1937). Профессор Богословского факультета в Харбине. Работал в Министерстве иностранных дел Маньчжурской империи и газете «Гун-бао» (с 1936).

Переехал в Шанхай.  Принял сан священника (1945). После смерти жены С.А. Зайцевой пострижен в монашество с именем Константин в Джорданвилле (США). Опубликовал много статей в журнале «Хлеб Небесный».

Источник: А. А. Хисамутдинов «Российская эмиграция в Азиатско-Тихоокеанском регионе и Южной Америке. Библиографический словарь», Издательство ДВГУ, 2000

Произведения о. Кирилла Зайцева в сети:

Книги о. Кирилла Зайцева в интернет-магазине «ОЗОН»:

Биографические материалы об о. Кирилле Зайцеве:

1317977074_seizevВыдержки из статьи «Идеалы русского зарубежья»

«В самое последнее время российскому читателю стали доступны труды одного из идеологов русскаго зарубежья, архимандрита Константина (Зайцева). Его книги домонашескаго периода, ныне тоже переизданные в России, выходили в свет за подписью – священник Кирилл Зайцев.

Расцвет творчества отца Константина, пережившаго революцию, гражданскую войну, исход в Китай, жизнь перемещеннаго лица после Второй мировой войны, пришелся на 1950-1960-е годы. В эти годы архимандрит Константин плодотворно трудился на ниве преподавания в Свято-Троицкой семинарии в Джорданвилле, в штате Нью Иорк, и проявил себя как талантливый писатель, православный публицист, занимая должность редактора журналов: «Православная Русь», «Православная Жизнь», «Православный Путь» и «Orthodox Life». Именно там, на страницах церковных журналов, отец Константин развивал собственное, хотя и согласованное с церковным преданием, понимание исторической России. Употребление термина «историческая Россия» как раз и встречается чаще всего в трудах архимандрита Константина.

Исходным пунктом в разсуждениях отца Константина был тезис о наступлении апостасии. Современный мир, который считает себя нормальным и естественным, предстает христианину как дехристианизованное человечество. «Эра Христианства кончилась: апостасия наступила! — восклицает отец Константин в одной из своих статьей. – Отличие наступившего зла от прежнего состоит в том, что раньше человек увлекался злом в самых различных формах. В настоящее же время (1960-70-е гг. — А.А.К.) добро обезличено, релятивизировалось, потеряло свою абсолютную качественность. Рядом с верой истинной, рядом с Православием возникает некая общая религия, предлагающая общий, очень аморфный язык для разно верующих. Внимание человека сосредотачивается на сиюминутных душевных переживаниях и интеллектуальных мудрованиях, а подготовка, забота о будущей жизни устраняется, пропадает, исчезает. И тут, в конечном счете, оказывается, что не мы Богу служим, а мы Богом пользуемся, в меру нашего разумения, для выполнения себе поставленных заданий в рамках нашей земной жизни. Это и есть апостасийное сознание. Так совершается подмена Христа». [1]

Другая грань апостасии (отступления) выражается в конце истории. Это, конечно, не тот финал истории, о котором писал Ф. Фукуяма. «История кончилась, — утверждал отец Константин, ибо ушел из жизни удерживающий от зла, ушел русский царь Николай II. Мир земной разделился, раздвоился — не по признаку господства коммунизма и свободы от него, не биполярность, не холодная война определяют суть происходящей жизни человечества. А что же? На одном фланге — зло с его формами ХХ века, на другом — видимая и невидимая, мистическая Церковь Православная с Абсолютной Любовью – Христом». По мнению архимандрита Константина, «человечество в его целом, не может, да и не хочет понимать эсхатологической сущности происходящего — и продолжает жить нормально: жизнь течет, уходя в некую бесконечность, преемственно нарастающую! Другими словами, современное человечество, в его целом, живет ложью!» [2] Удерживающий мир от зла, т. е. русский царь был некой мистической точкой, где Божественный Промысл соприкасался с исторической действительностью. Ложь состоит в том, что человечество живет не ради Христа, а ради  своего эгоизма, прикрывая эту жизнь своей принадлежностью к христианским конфессиям. Современность характеризуется теплохладностью к Богу, индивидуальными усилиями, вне Церкви, по спасению души. «Исторический мир обречен, — заключал редактор “Православной Руси”. – Он изжит. Новый мир создается. Это же и есть устремление к антихристу!». «В то же время фатализм вообще чужд православному сознанию», – подтверждал святоотеческую традицию отец Константин [3]. Что же необходимо сделать православным христианам, чтобы найти достойный, спасительный ответ всеобщей апостасии?

В поисках ответа отец Константин обращался к славному прошлому России и Русской Православной Церкви. По утверждению архимандрита Константина, спасение возможно постольку, поскольку человечество способно покаянно возвратиться к Христу. И это спасение придет из возрожденной России. Через возрождение явит себя миру историческая Россия [4].

Раскрывая смысл исторической России, редактор журнала писал, что нельзя представить себе обновленную Россию как возникновение чего-то нового, это было бы пустой мечтой. «Может идти речь только о восстановлении исторической России, в её благословенной православной русскости, облеченной в образ Православнаго Царства. Россия в процессе утраты своего исторического самосознания, совлекла с себя свое прошлое — свое благословенное историческое прошлое, носившее на себе печать высшего Божия промыслительного попечения о земле, о человечестве в его целом: она была возглавлена царем, облеченным не только в образ помазанника Божия, но и Его нарочитого ставленника, являющего образ удерживающего, — то есть, того царя, который своим наличием свидетельствует о наличии Божьего покровительства над человечеством, выполняющим свое святое назначение»[5].Следовательно, в центре исторической России архимандрит Константин видел восстановление православной монархии, но не как обычного легитимного института власти, а как Божественного инструмента, удерживающего человечество от господства зла. Путь к восстановлению Православного Царства лежит через явление православной русскости. Отец Константин понимал под этим термином «таящееся в сердцах устремление к Богу Истинному, действительное почитание Истинного Бога», которые приведут к возрождению в России веры с неожиданной силой. Если православное возрождение охватит русский народ в тогдашнем СССР, считал отец Константин, тогда вернется к жизни Русское Православное Царство, способное выполнять функцию удерживающего [6]. Очевидно, что отец Константин связывал восстановление православной монархии с личным покаянием, с личным спасением, с личной верой. Апостасия побеждается прежде всего в сердце христианина.

В связи с попыткой достичь состояния исторической России архимандрит Константин довольно ясно обозначал миссию русскаго зарубежья, главную задачу православной русской эмиграции. Эта задача состоит в том, чтобы хранить Церковь и жить светом Христовой истины, молиться о православном возрождении на родине. «Мы — разбросанные по всему миру чада исторической России, – писал отец Константин, – мы являем некую органическую общность. И в ней мы наглухо отчуждены от окружающей нас среды. В этой отчужденности уже проявляется, пусть в зачаточной форме, подвиг русскости. Сохраняя верность Христу в своей перегородке, мы не только спасаем свои души. Мы сохраняем себя для тех путей, на которые волен нас направить Господь во спасение России. Более того, мы открываем возможность всему, отступившему от Христа, миру воочию знакомиться с истинной верой» [7].

1. Архимандрит Константин, «Апостасийное сознание», «Православная Русь» (далее «ПР»), 1/14 сентября 1972 г., №17, сс. 1-2
2. Архимандрит Константин, «Наше избранничество», «ПР», 1/14 сентября 1972 г., №17, стр. 1. Он же, «Наступила апостасия, или нет?», «ПР», 1/14 сентября 1970 г., сс. 1-3. Он же, «Есть ли еще спасение миру?», «ПР», 1/14 мая 1970 г. 9, №9, сс. 1-3.
3. Архимандрит Константин, «Девятисотый номер Православной Руси», «ПР», 1/14 октября 1968 г., №19, сс. 4-5.
4. Архимандрит Константин, «Есть ли еще спасение миру?», стр. 3.
5. Архимандрит Константин, «В чем спасение?», «»ПР», 1/14 июля 1971 г., №13, стр. 2.
6. Архимандрит Константин, «Апостасийное сознание», сс. 2-3.
7. «Из письменных трудов архимандрита Константина», «ПР», 1/14 декабря 1975 г., №23, стр. 7.
 

А.А. Корнилов, доктор исторических наук, Нижний Новгород, 2001 г. «Православная Русь»

Войти