(1887, крепость Новогеоргиевск – 1971, США)
Сын офицера, «сибирский областник» по расчету, по его собственному признанию. Со стороны матери происходил от грека и болгарки и связан родственными узами с Бессарабией, со стороны отца – от обрусевшего англичанина и украинки. Приписан к дворянству Киевской губернии. Окончил с золотой медалью Кишиневскую 2-ю гимназию, а затем Петроградский университет. Будучи студентом 2-го курса, написал конкурсное сочинение на тему «Сущность юридических лиц» и получил серебряную медаль. По окончании университета ездил в Туркестан и Семиречье, где по поручению Переселенческого Управления, созданного в связи с крестьянской реформой Столыпина, исследовал правоотношения в области пользования водой. Это исследование помогло составлению закона о правах на воду в Туркестане. Путешествие в Семиречье дало Гинсу материал не только для нескольких работ о водном праве, но и для этнографических очерков: «Таранчи и дунгане» и «В киргизских аулах» («Исторический Вестник» за 1911 г. и 1913 г.).
С 1910 г. был оставлен при университете по кафедре гражданского права и одновременно служил в Министерстве Земледелия, где ведал делами переселения в Туркестан и Степные области. Будучи сторонником колонизации, а не переселения, Гинс изучал иностранное колонизационное законодательство, которое изложил в очерках «Переселение и колонизация» в двух выпусках и в статье «Колонии и колонизация», помещенной в энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона. В этих работах и в других статьях и заметках усиленно подчеркивал необходимость всестороннего культурного развития окраин и забот о местном сибирском населении и туземцах, полагая, что культурное развитие окраин облегчит задачу переселения из европейской России излишнего земледельческого и промышленного населения и укрепит силу России на Востоке. В летние месяцы 1911 – 1912 гг. слушал лекции в Берлине, Гейдельберге и Париже.
С 1916 г. вступил в число приват-доцентов Петроградского университета по кафедре гражданского права. В том же году начал работать в юридической и организационной части при особом совещании по продовольствию. С образованием Министерства Продовольствия занял там должность старшего юрисконсульта центральных продовольственных организаций при Министерстве земледелия в 1917 г. в Петрограде. Выступил неудачно против проекта И. Михайлова «всеобщего, прямого и тайного голосования». Проект Гинса, коренным образом отличавшийся от этого плана, был назван Михайловым «революционным курьезом». Тогда Гинс работал по заданию Шингарева. На этой должности оставался до Октябрьской революции 1917 г., будучи одновременно приват-доцентом Петроградского университета по кафедре гражданского права и преподавателем системы римского права в Психо-неврологическом институте.
Политику Гинс не любил и хотел отдать себя «академическим работам». Осенью 1917 г. получил приглашение занять крупный пост в Молдавской республике (Цфатул-Церия), но отказался туда ехать, не сочувствуя сепаратистским стремлениям Молдавского правительства. Предвидя оккупацию Молдавии Румынией и «видя безотрадную обстановку» Петрограда, предпочел переселиться в январе 1918 г. в знакомую ему по прежней деятельности Сибирь, в Омск, где предполагал заняться только научной работой. Октябрьской революции не принял; временно поступил в кооперативный союз «Центро-Сибирь», был избран кандидатом в члены правления и в мае вступил в него.
Весной 1918 г. в Омске избран профессором политехнического и сельскохозяйственного законоведения, исполнял должность экстраординарного профессора гражданского права в Политехническом Институте. Состоял сотрудником журнала «Право», «Журнала Министерства Юстиции» и «Нового Энциклопедического Словаря», где напечатал много статей и рецензий. По политическим симпатиям принадлежал к умеренным течениям, но в партийной деятельности, до крушения 1-го Временного правительства в 1917 г., не участвовал, но потом примкнул к кадетам, среди которых для него главным авторитетом был зверски убитый большевиками А.И.Шингарев. В Омске в 1918 г. еще до свержения власти большевиков сблизился с обществами кооператоров и областников, как объединениями не партийного, а «делового характера».
Вступил в антибольшевистское подполье в 1918 г., находясь в Омске, веря в то, что сибирское крестьянство сбросит ярмо большевиков. После свержения власти большевиков в Сибири вошел в состав Западно-Сибирского Комиссариата (ЗСК) Временного Сибирского правительства (ВСП) в качестве его управделами, затем – на том же посту в ВСП.
В июне 1918 г. привлечен П. Михайловым для выработки государственного устройства Западной Сибири после ухода оттуда большевиков. Активно, но неудачно противодействовал открытию СОД в июле — августе 1918 г. 6 июля 1918 г. выступил за коренное обновление СОД, заявив, что в прежнем составе она станет роковым органом для деятельности ВСП и предложил Якушеву общими силами выработать правительственное постановление о введении в ее состав «цензовых элементов», профессиональных рабочих и крестьянских организаций, что и было с оговорками достигнуто. За это Шатилов обрушился на Гинса, обвиняя его в стремлении подчинить СОД правительству. Гинс был составителем правительственных Грамот в июне 1918 г. для ЗСК и Гришина-Алмазова. По вопросу о военном ведомстве неудачно выступил за разделение военного отдела и командования для большего влияния гражданской власти на вооруженные силы и установления четкого контроля над расходами на них. В то же время, поддержал меры Гришина-Алмазова, направленные на ужесточение дисциплины в армии и запрета на награждения в гражданской войне, считая, что награды бы только развратили вооруженные силы. Лично убедил ЗСК передать власть ВСП, аргументировав это присягой армии в пользу последнего и действиями властей от его имени.
В августе 1918 г. – вошел в Административный Совет ВСП, учрежденный благодаря своим действиям. Составил Декларацию ВСП в пути в Томск, в которой объявлялась вся власть в Сибири принадлежащей ВСП, высказывалась идея действий правительства, как объединяющего центра против левых и правых уклонов, создания сильной гражданской власти для предотвращения самосудов, передачу милиции от земств правительственным комиссарам. Вскоре эсеры из Сибирской Областной Думы (СОД) и самого ВСП обвинили Гинса в нарушении равновесия между левыми и правыми в пользу последних и неуважении СОД. Выступил за непризнание Брестского мира и объединения с союзниками для совместной борьбы против стран Германского блока и большевиков. В июне — августе 1918 г., по его мнению, было самое плодотворное время работы ВСП, когда у Гинса было всего несколько свободных вечеров. В августе 1918 г. выступил против переезда ВСП из Омска в Томск. Выступил 20 августа 1918 г. в пользу расширения состава СОД за счет «цензового элемента», подготовив предлог для отъезда из Томска делегации ВСП – «пикник», чтобы отказаться от прений по этому вопросу с Якушевым и другими эсерами. Доставил для оглашения указ ВСП о расширении состава СОД в Томск через «цензовый элемент», но Якушев отказался его обнародовать.
В августе 1918 г. участвовал на собраниях видных деятелей Сибири. Присутствовал на 2-м Челябинском государственном совещании 23 августа 1918 г. В конце августа 1918 г. – в отпуске, отдыхал в 65 км от Омска, в деревне, где наблюдал нежелание воевать против красных даже священников. Получив 4 сентября 1918 г. от Вологодского телеграмму с просьбой немедленно прибыть в Омск, в тот же день приехал туда, где разгорался правительственный кризис по «делу Гришина-Алмазова». Гинс в составе Административного Совета высказался против столь легкого увольнения заслуженного генерала и министра, которому взамен даже не предложили нового поста, и выступил против остальной, левой части правительства. Он считал, что это создает опасный прецедент для будущего. В это время Гинса не приглашали даже на заседания Совмина.
По приглашению Гришина-Алмазова, 5 сентября 1918 г. прибыл к нему на автомобиле на квартиру, где участвовал на секретном заседании вместе с Михайловым и В. Пепеляевым. Гинс лично объявил о своей поездке к Гришину-Алмазову, как частного лица, за что был обвинен левыми министрами и Вологодским, в заговоре с Гришиным-Алмазовым, но ему удалось смыть с себя подозрение. Своей деятельностью вызывал осуждение эсеров. Министры-эсеры, в том числе Шатилов, старались не допустить планируемого участия Гинса в поездке Вологодского на Дальний Восток, но Гинс лично склонил премьера в обратную сторону. Уже в это время заявлял о готовности при первой возможности оставить свой пост.
В сентябре 1918 г., совершая поездку на Дальний Восток, помогал премьеру ВСП при решении «общеполитических вопросов», встречался с высшими представителями местных властей – от Семенова до Медведева, с Высокими Комиссарами и другими лидерами союзников на Дальнем Востоке. Чтобы добиться оказания помощи Белой Сибири Антантой, подчеркивал первостепенную роль России в I-й мировой войне. После приведенных аргументов поручика Калашникова в пользу Гайды как лучшего Главнокомандующего, 21 сентября 1918 г. выступил за его назначение на этот пост, рассчитывая, что он поведет за собой союзников и чехословаков. Вел успешные переговоры в Харбине с Хорватом, 27 сентября 1918 г. участвовал в подписании неопубликованного постановления совместного заседания ВСП и Делового Комитета, в котором Директория признавалась обеими сторонами высшей властью, и намечалось послать в Уфу и Омск делегации для извещения об этом. Столкнулся с Крутовским по вопросу роспуска СОД и задержки ее делегации в Иркутске во время переговоров с ним по телефону. Получив 21 сентября 1918 г. телеграмму от Якушева о введении Новоселова в министры ВСП, надавил на Вологодского с целью возвращения в Омск для наведения порядка в высших сферах власти. Обвинил Якушева в гибели Новоселова, провоцировании конфликта между белыми и чехословаками, компрометации СОД как представительного учреждения.
По своему признанию, «страдал общим для омских деятелей грехом, – неподготовленностью к широкой государственной работе». В то же время, он редактировал в правительстве законодательные акты, правительственные заявления, речи, декларации. Тогда он «прилагал все усилия, чтобы создать государственную внешность ВСП». Несмотря на то, что Гинс желал предаться научной деятельности и не хотел вступать в Директорию, отвергнув предложение занять пост министра труда, 4 ноября 1918 г. он был назначен товарищем министра народного просвещения Директории. Выступил за отмену государственной самостоятельности Сибири в пользу слияния с Директорией. Фактически, в это время Гинс взял в свои руки управление министерством. На свое место управделами провел Тельберга, видя тогда лишь его положительные качества, которого он еще при ВСП, летом 1918 г. сделал старшим юрисконсультом правительства, планируя назначить редактором «Правительственного Вестника». Выступал против преобразований Сапожникова, считая их «анархией». Настаивал на коренных изменениях в народном образовании, применительно к условиям Сибири, введении в образование английского языка, удешевлении и повышении продуктивности обучения через сокращение учебных часов интенсивным преподаванием, на изменении системы управления школой, считая необходимым вернуть ее в ведение местных органов министерства просвещения. Сначала действовал в группе Михайлова, но скоро стал работать самостоятельно.
С 18 ноября 1918 г. участвовал в выработке конституции, вместе с Тельбергом определил права и обязанности Верховного Правителя и Совета Министров, однако, на некоторое время ограничился от ближайшего участия в правительстве. Настоял на ограничении прав Верховного Правителя перед Совмином. Гинс считал ошибочным решение Колчака воспрепятствовать Жанену занять пост Верховного Главнокомандующего белыми войсками Сибири, считая, что из-за этого Омское правительство утратило возможность получения более масштабной иностранной помощи. В то же время, выступил против действий Жанена по выделению из состава Белой армии и антибольшевистских формирований национальных частей чехословаков, поляков, сербов, румын, прибалтов, украинцев, предугадав, что они будут получать быстрее и больше помощи от союзников, чем подразделения белогвардейцев.
В декабре 1918 г. кандидатура Гинса рассматривалась на пост министра иностранных дел, не прошел, назначен его товарищем. В это время не считал США империалистической державой, считая таковой Японию. Противник японской ориентации зимой 1918 – 1919 гг. Пребывал в этой должности до февраля 1919 г. Выступил за то, чтобы «стереть с лица земли черновское «Учредительное Собрание», но в то же время полагал, что для Белой Сибири необходимо было создание особого представительного органа в целях содействия Директории в решении основных вопросов политической жизни.
Зимой 1918 – 1919 гг. настаивал на назначении С.Д. Сазонова министром иностранных дел Омского правительства с нахождением его в Париже, затем стал инициатором назначения Сукина на пост министра иностранных дел, настоял на этом перед Вологодским. В это время считал для Омского правительства «лучшими дипломатами» сильную армию, общественную солидарность, могущественную печать. В конце декабря 1918 – начале января 1919 гг. выступил за амнистирование членов КОМУЧа, от этого мнения в середине января 1919 г. отказался, узнав о переговорах между «учредиловцами» и большевиками. В конце января 1919 г. выступил за участие в предложенной союзниками конференции на Принцевых островах, в которой должны были участвовать и большевики, чтобы превратить ее в суд над ВКП (б). Одним из немногих министров поддержал идею Зефирова по государственному регулированию цен.
В начале – конце февраля 1919 г., едва не умер от сыпного тифа, все это время находился в бреду. Выдвинут торгово-промышленным блоком в товарищи Председателя совета министров. Его назначение не состоялось, так как Сукин и Тельберг этому препятствовали, саботируя рассмотрение «проекта о товарище председателя» и настраивая Вологодского против Гинса. Уже в марте 1919 г. обвинял в «стремительном крушении авторитета гражданской власти пассивность Вологодского», в тоже время, видя, что Петр Васильевич служит примиряющим центром в правительстве, стремился к его сохранению. В это время он считал, что на «нужном месте» в правительстве находились лишь министры: морской, путей сообщения, продовольствия, труда, земледелия.
Весной 1919 г. выдвигался Бюро блока общественных организаций в лице А. Балакшина, В. Куликова, Панкратова для замены инертного Вологодского на посту Предсовмина. В конце марта – начале апреля 1919 г. выступил за отставку Зефирова с поста министра продовольствия и снабжения, чтобы таким образом очистить власть от обвинений в коррупции. Назначен 1 апреля 1919 г. в Совет министров «министром без портфеля». В это время Сукин разносил слухи в Совмине и Ставке о принадлежности Г.К. Гинса к «социалистам». Занимал разные посты в правительстве Колчака: непродолжительное время — товарищ министра иностранных дел, с апреля 1919 г., с уходом Феодосьева, – председатель Государственного Экономического Совещания (ГЭС). Возобновил работу ГЭС после ее перерыва 14 апреля 1919 г., на этом посту был до 15 августа 1919 г.
Столкнувшись со всяческим противодействием со стороны группы министров Михайлова своим проектам реформ, направленным на очищение правительства от коррупции и улучшение аппарата управления, Гинс задумывался тогда о собственной отставке, однако, возглавив ГЭС, решил там вести борьбу за дальнейшее привлечение на свою сторону общественности. Выдвинул свой проект земельной реформы в противовес «помещичьему плану» Петрова. По плану Гинса, правительство должно было нивелировать разницу между мелкими и крупными крестьянскими хозяйствами в пользу первых для создания крепкого сельского собственника. Он выступил за передачу земель народу при отсутствии их владельцев – безвозмездно, а при их существовании – установить особый государственный земельный сбор в пользу возмещения убытков собственников. Проект Гинса проиграл в Совете министров лишь один голос проекту Петрова. На удивление Гинса, его проект поддержали не «левые», а «правые».
С 15 августа 1919 г. – вновь управделами правительства (Совмина) и Верховного Правителя. В то же время, в мае 1919 г. отказался занять пост министра народного просвещения. Считался одной из самых влиятельных, активных и решительных фигур в правительстве Колчака. Выдвигал Н.К. Волкова главой Государственного Экономического Совещания. С ноября 1919 по февраль 1920 гг. – в Иркутске. В феврале 1920 г. эвакуировался на японском военном поезде в Харбин после попытки эсеров «Политцентра» и большевиков арестовать его как реакционера и преступника. Профессор юридического факультета Харбинского университета, читал там лекции, и одновременно являлся главным контролером управления КВЖД.
В марте 1920 г. бежал с семьей из Харбина вглубь Китая, боясь выдачи эсеровскому Приморскому правительству и расправы со стороны большевистски настроенных рабочих.
В 1929 г. защитил диссертацию в Париже при Русской академической группе. Член НТС.
С 1942 г. издавал в Сан-Франциско газету «Русская жизнь», с 1945 по 1954 гг. – читал лекции по русской культуре и советскому праву в Калифорнийском университете. Автор мемуаров: «Сибирь, союзники и Колчак» (Пекин, 1921: тома 1-2), являющихся ценным источником по истории Гражданской войны в Сибири 1918 – 1920 гг. Им опубликованы 11 монографий, из которых общее признание имеют работы по экономике; много статей и рецензий в разных журналах, «Новом энциклопедическом словаре» Брокгауза и Ефрона и другие. В последние годы жизни готовил большую работу по теме «Россия – многонациональная империя».
Умер в США.
«В Харбине он участвует в газете «Русский голос», а с 1921 г. под его редакцией издается «Русское обозрение» (Харбин–Пекин). С 1921 г. он работает на КВЖД, где проходит службу на постах начальника канцелярии правления и потом главного контролера дороги (до мая 1926 г.). Оставив службу, Гинс уходит в научную работу (декан Юридического факультета в Харбине, читает лекции по римскому и торговому праву и готовит курс по общей теории права). <…> Осенью 1928 г. Гинс выехал в Европу морским путем через Гонконг, Филиппины, Сингапур, Цейлон и Порт-Саид, побывал в ряде стран. В апреле 1929 г. на основе своей монографии защищает в Париже магистерскую диссертацию по теме «Водное право» в Русской академической группе. В мае 1929 г. возвращается в Харбин. С этого времени начинается наиболее интенсивный период его научной работы в Харбине.
Еще со времени поездки в Туркестан у Гинса складывается представление о возможности организации имущественных отношений на основе солидаризации интересов. Но для этого необходимо новое право. Он берет у Л.И. Петражицкого идею об общественном значении права как устанавливающем равнодействующую поведения людей. Однообразное понимание прав и обязанностей (правопорядок) вносит в человеческое общество мир. Воспитанные в духе права люди заключают между собою договоры, которые выражают большею частью результат компромисса, достигнутого на основе стремления согласовать интересы. Некоторые договоры, полагает Гинс, требуют постоянного согласования действий. Каждый должен считаться с желаниями другого, иначе для них станет невозможным осуществление общей цели. Сознание необходимости поступаться своими интересами для достижения общей цели является необходимым условием для существования более сложных объединений, чем товарищество. В частности, этим сознанием, пишет Гинс, обладает такой институт как государство: патриотизм – род социального сознания и выступает как один из видов солидарности».
К.С.Пряжников
Основные труды Г.К.Гинса:
- Таранчи и Дунгане (Очерки из поездки по Семиречью) // Исторический вестник. — 1911. — № 8;
- Основные начала проекта водного закона для Туркестана: (с приложением проекта в редакции междуведомственной комиссии). — Санкт-Петербург: Тип. Ф.Вайсберга и П.Гершунина, 1912;
- В киргизских аулах // Исторический вестник. — 1913. — № 10;
- Карточная система: (Материалы) / Сост. зав. отд. Г.К.Гинс; упр. делами Особого совещания по продовольствию. — Петроград: Екатерининская тип., 1916;
- Способы обеспечения обязательств (с точки зрения истории и системы гражданского права). — Петроград, 1917;
- Продовольственное законодательство: (организация народного хозяйства во время войны). — Омск, 1918;
- Сибирь, Союзники и Колчак. — Пекин: Типолитография русской духовной миссии, 1921: тт. 1 и 2;
- Этические проблемы современного Китая. — Харбин: Русско-маньчжурская книготорговля, 1927;
- Обоснование политики права в трудах профессора Л.И.Петражицкого. — Харбин: Русско-маньчжурская книготорговля, 1927;
- Водное право и предметы общего пользования. — [Харбин]: Русско-маньчжурская книготорговля, 1928;
- Право и сила: очерки по истории теории права и политики. — Харбин, 1929;
- На путях к государству будущего: от либерализма к солидаризму. — Харбин, 1930;
- Очерки торгового права Китая. — Харбин: Типография Л.М.Абрамовича, 1930;
- Новые идеи в праве и основные проблемы современности. — Харбин: Типография Н.Е.Чинарева, 1931—1932;
- Монгольская государственность и право в их историческом развитии. — Харбин, 1932;
- Учение о праве и политическая экономия. — Харбин, 1933. Вып. 1: Курс законоведения. — 1933;
- Очерки социальной психологии. — [Харбин]: Склад изд. Русско-маньчжурская книготорговля, 1936;
- Общая теория права на основах социальной психологии и сравнительного правоведения. — Харбин, 1937;
- Свобода и принуждение в гражданском кодексе Маньчжу-Ди-Го. — Харбин, 1938;
- Право и культура: процессы формирования и развития права. — Харбин: Русско-маньчжурская книготорговля, 1938;
- [В соавторстве со Львом Цыкманом] Предприниматель. — Харбин: Изд. Л.Г.Цыкмана, 1941;
- Quo Vadis Europa? Европейская катастрофа. — Харбин: Изд. тов-ва «Заря», 1941;
- Soviet law and Soviet society. — Hague: Martinus Nijhoff, 1954;
- Communism on the decline. — Hague: Martinus Nijhoff, 1956.
Г.К.Гинс в сети:
- Г.К.Гинс «Таранчи и дунгане (Очерки поездки по Семиречью)»;
- Г.К.Гинс «В киргизских аулах (Очерки поездки по Семиречью)»;
- Г.К.Гинс «Продовольственное законодательство: (организация народного хозяйства во время войны)». — Омск, 1918 (скан книги);
- Г.К.Гинс «Сибирь, союзники и Колчак»;
- Скан 2-го тома книги Г.К.Гинса «Сибирь, союзники и Колчак»;
- Страница, посвященная Г.К.Гинсу на сайте Вл.Дордополло;
- Г.С.Пряжников «Русский солидарист Георгий Гинс».