Хионин Алексей Павлович

Хионин А. ФотоБудущий ориенталист Алексей Павлович Хионин родился 16 марта 1879 года во Владимире. Под влиянием родителей Алексей Хионин окончил духовное училище в Астрахани, а позднее и духовную семинарию по первому разряду (1899). Сейчас трудно сказать, почему Хионин решил продолжить обучение столь далеко от родительского дома — во Владивостоке на китайско- монгольском отделении Восточного института. Может, эта мысль возникла под влиянием чтения трудов Иакинфа Бичурина, судьбу которого молодой человек изучил досконально? Не откладывая дело в долгий ящик, Алеша Хионин уговорил отца и вскоре поезд умчал его по Транссибу во Владивосток.

По прибытии он с увлечением занялся постижением знаний в Восточном институте, благо, там было у кого учиться. Хионин с увлечением слушал лекции Е.Г. Спальвина и Н.В. Кюнера. В 1903 г. он окончил институт с отличием и был оставлен в альма-матер ассистентом профессора по кафедре монголоведения.

Ухудшение политической обстановки на Дальнем Востоке прервало служение науке, и 1 января 1904 г. Алексея Хионина командировали в Порт-Артур в распоряжение наместника Алексеева. С началом же русско-японской войны 26 января его мобилизовали и назначили секретарем коменданта Главной квартиры полевого штаба главнокомандующего.

Хионину пришлось и бывать под пулями, и близко чувствовать дыхание смерти. С конца 1904 г. до середины мая 1905 г. молодой ученый был начальником отдела драгоманов (переводчиков) при Мукденском военном комиссаре, затем стал начальником отдела по связи с китайскими и монгольскими властями. С 1 февраля по 10 апреля 1906 г. он служил в Харбине в штабе главнокомандующего генерала Гродекова. В апреле 1906 г. Алексей Хионин был демобилизован и, несмотря на протесты директора Восточного института, откомандирован в Петербург, где около года занимался научной работой в министерстве иностранных дел Российской империи. Все свое свободное время он посвящал работе в библиотеках и архивах, консультировался и у известных ученых того времени. Тогда же А.П. Хионин стал формироваться как настоящий исследователь Востока.

В июне 1907 г. началась дипломатическая карьера Хионина: его назначили атташе министерства иностранных дел. В конце января 1909 г. он получил назначение драгоманом в Российское консульство в Кашгаре. В декабре 1910 г. А. Хионин был переведен в Центральную внешнюю Монголию, в Улясутай на должность консульского секретаря, затем его отправили в Ургу (Улан-Батор). С июня 1915 года он стал вице-консулом. Тогда же Хионин и попробывал себя в преподавании, организовав курсы драгоманов. Позднее Алексей Павлович рассказывал о том, что его занятия посещала почти вся русская колония. Не находя ответы на многие вопросы в словарях и научных пособиях, Хионин ежедневно работал над составлением собственного труда по монгольскому языку. Не раз в поисках материала он выезжал в самые отдаленные места Монголии.

С 1917 по август 1920 г. Алексей Павлович был Российским консулом в Западной Монголии, в Кобдо. С августа по сентябрь 1920 г. — управляющим Российского генерального консульства в Урге (Улан-Баторе). Когда китайские власти закрыли Российское консульство, Хионин уехал из Монголии в Тяньцзин, а затем в Харбин, где в 1922 г. поступил на службу в контору Русско-китайско-японского лесопромышленного общества. По всей вероятности, Алексей Хионин не питал любви к коммунистическому режиму, и поэтому не вернулся в родной Владивосток, несмотря на приглашения его друзей по Восточному институту, который стал Государственным Дальневосточным университетом (ГАХК. Ф. 830. Оп. 3. Д. 55501. 14 л.: портр.). В течение долгой жизни А.П. Хионин держался в стороне от политики, считая, что настоящий ученый должен заниматься только наукой.

Понимая, что трудно прожить на одни переводы, Алексей Павлович досконально изучил экономику и бухгалтерское дело, занялся исследованием экономики Китая. В 1924 г. Хионина пригласили на должность экономиста в правление Южно-Маньчжурской железной дороги в Харбине. На эти годы и приходится его активная деятельность в Обществе русских ориенталистов, где он занимал должность вице-председателя. Стали появляться в печати и первые научные работы А.П. Хионина, его переводы с китайского и английского языков (Арнольд Дж. (Торговый агент С.А.С.Штатов в Китае). Изменения в экономической жизни китайского народа. Пер. с англ. А.П.Хионина // Вестник Азии. — 1923. — 51. С. 201 — 239; Коммерческое образование в Китае (По китайским источникам) // Вестник Азии. — 1923. — No 51. — С. 241 — 247; Американская торговля в Китае: Пер. с англ. А.П.Хионина // Вестник Азии. — 1923. — No 51. — С. 275 — 281; Современная промышленность и рабочий класс в Китае // Экономический вестник Маньчжурии. — Харбин, 1923. — No 32. — С. 8-12; Шэнь Най-чжэн. Изменения в социальном мировозрении китайцев: Введение: Пер. А.П.Хионина // Вестник Азии. — 1924. — No 52. — С. 245 — 288; Фу Бао-чень. Сельское начальное образование в Китае: Пер. А.П.Хионина // Вестник Азии. — 1925. — No 53. — С. 191 — 275; Китайский язык: Предисл. к Русско- Китайскому словарю. — Харбин, 1927. — X с. и др.). Гарвардский клуб Северного Китая наградил Хионина за его перевод работы Шэнь Най-чжэна премией в 100 золотых долларов.

Нельзя не сказать еще об одном начинании А.П. Хионина и других членов ОРО, возродивших в изгнании свой альма-матер Восточный институт. Понимая, что в условиях изоляции от российской отечественной науки и образования будет трудно выжить, он решил с группой единомышленников из Общества русских ориенталистов основать в Маньчжурии Институт ориентальных и коммерческих наук. В весьма скромной обстановке учебное заведение было открыто в Харбине в 1925 г. Управление институтом осуществлялось тремя органами: правлением, дирекцией и академическим советом. А.П. Хионин единогласно был избран директором (деканом) института.

В институте было два факультета: ориентальный (восточно-экономический) и коммерческий. В основном упор делался на практическое знание китайского, японского и английского языков. Общими для факультетов были такие предметы, как английская корреспонденция, языковедение, география и история Китая, Японии, Кореи, Монголии и Тибета, коммерческо-экономическая география стран Дальнего Востока, экономика Маньчжурии, Сибиреведение, история европейской культуры, проблемы Тихого океана, государственное устройство Дальнего Востока, история торговли, коммерческая корреспонденция, коммерческие и банковские вычисления, высшая математика, страховое дело, товароведение, история и теория кооперации, статистика, политическая экономия, государственное право, общее международное право, финансовое право, железнодорожное право, уголовное право, основные положения китайского и гражданского права. Обучение в институте велось по программе и учебникам Восточного института во Владивостоке (Г.К. Институт ориентальных и коммерческих наук // Политехник: Юбилейный сб. 1969 — 1979. — N 10. — На правах рукописи. — Сидней: Изд. Объединения инженеров окончивших Харбинский политехнический ин-т, 1979. — С. А-6.). «Действительными» студентами были лица, имеющие законченное среднее образование, но имелись и вольнослушатели — без оного. На второй год существования института занятия посещали 70 студентов, а через пять лет их стало 200. Всего же за десять лет через институт прошло около 750 человек (Г.К. Институт ориентальных и коммерческих наук // Политехник: Юбилейный сб. 1969 — 1979. — N 10. — На правах рукописи. — Сидней: Изд. Объединения инженеров окончивших Харбинский
политехнический ин-т, 1979. — С. — С. А-7.).

Помимо А.П. Хионина и П.В. Шкуркина профессорами и преподавателями института являлись А.И. Андогский (железнодорожное право, финансовая наука), М.П.Головачев (общая теория права и государства, международное право, проблемы Тихого океана, Ф.Ф.Даниленко (история материальной и духовной культуры Востока, история китайской литературы и общественной мысли), Г.Я. Маляровский (сибиреведение, история торговли, статистика), В.Д. Маракулин (политическая экономия и история экономических учений, экономика транспорта и промышленности), Н.К.Новиков (китайский язык, политическая организация стран Дальнего Востока), В.Г.Павловский (общее языкознание, логика), С.В. Щировский (китайский язык) и др. (Профессорско-преподавательский состав // Вестник Азии. — 1926. — No 53. — С. 410 — 411). Библиотека ОРО была бесплатно предоставлена в распоряжение студентов института.

Все свое свободное время А.П. Хионин отдавал преподаванию. В институте он читал лекции по китайскому языку и экономике стран Дальнего Востока. «Для совершенствования в китайском языке, — вспоминал один из учеников Хионина, — деканом факультета был сделан специальный подбор текстов, дающих студентам полное знакомство с юридическими, административными и коммерческими терминами, с газетным стилем и с преобладающими течениями общественной мысли у дальневосточных народов. Благодаря введенному в средних школах обязательному изучению восточных языков, уровень знаний поступающих на первый курс факультета становился выше, и это обстоятельство также отразилось на значительном расширении программы факультета по языкам» (Г.К. Институт ориентальных и коммерческих наук // Политехник: Юбилейный сб. 1969 — 1979. — N 10. — На правах рукописи. — Сидней: Изд. Объединения инженеров окончивших Харбинский политехнический ин-т, 1979. – С. А-7.).

Понимая, что будущим специалистам требуется и серьезная научная подготовка, А.П. Хионин помог лектору института А.И. Галичу создать 28 октября 1928 г. кружок Востоковедения, который стал настоящим научным студенческим обществом. В нем будущие востоковеды под руководством своих профессоров и преподавателей занимались исследовательской работой. Многие работы членов кружка увидели свет в институтском журнале «Восточник», а также в двух сборниках «Дальний Восток», который они выпустили. С помощью Хионина, выделившего для этого необходимые средства, был организован студентами и Музей торговых образцов. Краеведческая секция кружка Востоковедения развила бурную деятельность и занялась обследованием районов Китая по отраслям промышленности. Большую работу провела и фото-секция, составившая Альбом Востоковедения, в котором нашли отражение не только история, но и огромное количество этнографического материала, порой уникального. Вся работа секции проходила под пристальным вниманием Алексея Павловича. В это время А.П. Хионин продолжал напряженно работать над своим словарем, который увидел свет в 1930 г. Фундаментальный труд получил высочайшую оценку востоковедов и на многие годы стал настольной книгой для переводчиков.

Хотя профессора Института ориентальных и коммерческих наук не могли пожаловаться на то, что их питомцы не могут найти работы, они задумали провести реорганизацию. Основной причиной этого стала оккупация Маньчжурии японцами, которые сразу же захотели взять учебный процесс в свои руки. Профессора во главе с Хионином решили уйти под крыло православной церкви и 23 сентября 1934 г. Институт ориентальных и коммерческих наук влился на правах восточно-экономического факультета в институт имени Святого Владимира, официальным ректором которого числился архиепископ Мелетий. А.П. Хионин стал деканом факультета (Ориенталист. Восточно-экономический институт в гор. Харбине // Политехник. – 1975. — No 7. – С. 147 – 148.).

Деятели Общества русских ориенталистов понимали, что трудно заниматься наукой в одиночку, и А.П. Хионин стал вести переговоры с Обществом изучения Маньчжурского края (ОИМК), которое было основано 22 сентября 1922 г. ОИМК воплотило в жизнь многие чаяния востоковедов. Оно основало в Харбине прекрасный музей, собирало библиотеку и организовывало путешествия по Маньчжурии. Правда, его деятельность носила больше естественно-научное направление, но многие деятели ОРО были и членами Общества изучения Маньчжурского края. Поэтому объединение произошло без всяких проблем. Оно позволило не только сохранить накопленный опыт, но и сконцентрировать усилия по изучению Востока. По взаимному соглашению ОРО, став секцией ориенталистов, сохраняло полную самостоятельность, имея полное право на свою собственность и издательскую деятельность. Председателем секции стал А.П. Хионин, на которого и были возложены все переговоры с ОИМК.

15 марта 1924 г. в Обществе русских ориенталистов произошло неординарное событие: с обобщающим докладом выступил прекрасный этнограф и профессор-китаевед И.Г.Баранов. С 1921 г. он был избран вице- председателем ОРО и соредактором журнала «Вестник Азии» (NN 48-52). С 1925 г. работал в Управлении КВЖД (агент экономического бюро, драгоман отдела переводов), одновременно преподавая китайский язык и литературу, историю культуры Китая и Маньчжурии на Восточно-экономическом отделении Юридического факультета. С 1926 г. Баранов читал курс краеведения в Харбинском педагогическом институте, был приват-доцентом Юридического факультета в Харбине, читал лекции и принимал экзамены по китайскому языку, литературе, этнографии и истории культуры Китая. В это время он опубликовал «По китайским храмам Ашихэ», «Китайский Новый год», «Административное устройство Северной Маньчжурии», «Загробный суд в представлениях китайского народа», «Коммерческая реклама в китайских газетах», «Поверья китайских землевладельцев, рыбаков и охотников», «Государственная публичная библиотека в Пейпине», «О современных течениях в китайской художественной литературе» и другие статьи по фольклору, этнографии и истории Китая. С 1938 по 1945 гг. он преподавал китайский язык и экономическую географию Маньчжурии в Северо-Маньчжурском университете, занимался переводческой деятельностью, в этот же период он был заведующим Русским отделом в Харбинском железнодорожном институте.

Непременными докладчиками в ОРО были и другие исследователи, приезжавшие на короткий срок в Харбин, например, географ и этнограф И.И.Гапанович. Деятели Общества русских ориенталистов были вынуждены помимо научной работы заниматься «поисками куска хлеба». Если знатоки китайского и японского языков легко находили работу, то другим было сложнее. Одно из последних дел Общества русских ориенталистов было издание в 1927 г. большой работы А.П. Хионина — «Русско-китайский словарь юридических, международных, экономических, политических и других терминов». Книга получила высокую оценку специалистов и почти сразу же была раскуплена. На следующий год ОИМК выпустило следующую работу А.П.Хионина — «Новейший Китайско-Русский словарь», в который вошло более 10 тысяч иероглифов и около 60 тысяч словосочетаний по графической системе (Новейший китайско-русский словарь. т. II. С. 561 – 1302).

Одновременно с преподаванием в Институте ориентальных и коммерческих наук Хионин работал профессором монголоведения в Японо-русском институте в Харбине, директором которого был Томира Таката. С оккупацией Китая многих русских эмигрантов обязали изучать японский язык. Бюро российских эмигрантов в Маньчжурской империи стало спешно создавать многочисленные курсы японского языка. Несмотря на их политическую ориентацию, эти занятия приобщали слушателей не только к языку, но и в целом к японоведению: там ставились спектакли, читались доклады об истории, религии, культуре и природе Японии. По настоянию японцев в 1941 г. восточно-экономический факультет был закрыт. Тогда же было учреждено Объединение окончивших институт, где бывшие выпускники не только предавались воспоминаниям. Очень часто на заседаниях они читали доклады на темы востоковедения. Живучими оказались привычки, привитые Хиониным.

Предчувствуя конец своего детища, за год до закрытия своего учебного заведения А.П. Хионин перебрался в Дайрен, где занял должность экономиста-монголоведа в правлении Южно-Маньчжурской железной дороги. Здесь старый профессор продолжил научную работу и в 1941 г. совместно с другим переводчиком Исида К. опубликовал Монгольско-русско-японский словарь (В соавт. с Исида К. Монгольско-русско-японский словарь. Токио: Изд. Такугей ша и Исслед. отдела Южно-Маньчжурской железной дороги, 1941. — 829 с.). Когда в Маньчжурию пришли советские войска, Алексей Павлович Хионин, стоявший вне политики в течение всей своей жизни, стал переводчиком Главной военной комендатуры в Дальнем. Несмотря на уговоры советских властей, ценивших высокий профессионализм Хионина, он так и не вернулся на родину. С 1950 по 1959 гг. он работал профессором русского языка в Китайском институте и Китайском университете в Дальнем-Дайрене, воспитав целое поколение китайцев-русистов.

Хиони А. Фото 2В 1950 г. Алексей Павлович Хионин с семьей эмигрировал в Австралию. Здесь он не стал почивать на лаврах и подготовил к печати «Новейший китайско-английский словарь», насчитывающий 9060 иероглифов и более ста тысяч выражений. Эта работа не была последней, но, к сожалению, все труды востоковеда до сих пор остаются неизвестными на родине. К счастью для нас, младший коллега ученого В. Жернаков еще при его жизни написал краткую брошюру-биографию, которая донесла до нас многие детали жизни и характера востоковеда. Эта работа заканчивалась словами: «За огромной эрудицией Алексея Павловича скрывался необыкновенно простой, скромный и отзывчивый человек» (Жернаков В.Н. Алексей Павлович Хионин. — Мельбурн: Изд-во Мельбурнского ун-та, 1973. — С. 5.).

В марте 1969 г. питомцы Института ориентальных и коммерческих наук торжественно отметили 90-летие А.П. Хионина в сиднейском китайском ресторане «Мандарин». Много здравиц прозвучало в честь старого учителя, среди них и пожелание отметить его столетие. Но до этого юбилея ориенталист не дожил восемь лет.

Прожив долгую жизнь, оставаясь последним живым выпускником Восточного института, Алексей Павлович Хионин скончался в Сиднее 11 января 1971 г.

А.А.Хисамутдинов «Алексей Хионин из Общества русских ориенталистов» // Orient = Восток. — 1997. — № 4. — стр. 112 – 117.

А.П.Хионин в сети:

Войти